Насильственные исчезновения в Харьковской области: аналитический обзор

Среди пропавших 1137 человек были мужчинами (56%), 819 человек — женщинами (40%), 69 — детьми до 18 лет обоих полов (4%).

Гендерный анализ свидетельствует, что насильственным исчезновениям в целом чаще подвергались мужчины, но нельзя утверждать, что преступления были направлены исключительно против них. Относительно небольшое количество пропавших детей указывает, что они не являлись основной мишенью для совершения преступлений, тем не менее, иногда подвергались насильственным действиям.

Анализ свидетельствует в пользу того, что абсолютное большинство этих детей исчезло вместе с собственными родителями или одним из родителей. Хотя дети более взрослого возраста, в частности и подростки, могли подвергаться преступным действиям отдельно от родителей. Чаще всего такие преступления совершались против мальчиков 15-17 лет.

Большинство исчезновений имели место на территориях, находившихся долгое время под временной оккупацией русских военных. Больше всего случаев было зафиксировано в Изюмском районе Харьковской области (825 случаев), Купянском районе (258 случаев), Харьковском районе (227 случаев), Чугуевском районе (119 случаев). Большое количество насильственных исчезновений именно в Изюмском районе Харьковской области объясняется как большим размером территории, так и большим количеством населения.

Определение времени исчезновения было достаточно важным для поиска лица. Однако из-за войны, в части случаев, родственники пропавших даже не знают, когда именно пропал человек. Иногда они указывают довольно большой период времени, который исчисляется неделями или днями. Очень мало случаев, когда можно определить конкретное время суток или даже более точное время. Это касается и места исчезновения — во многих случаях в качестве места указывается целый населенный пункт или последнее место жительства. Установить точное место, время и обстоятельства исчезновения с достаточными подробностями, охватывающими все контекстуальные элементы, удалось лишь в тех случаях, где были непосредственные очевидцы или исчезнувшие были найдены.

Большинство случаев исчезновений были единичными (1771 случай, относительно 1771 потерпевшего), то есть исчезновению подвергались не группы лиц, а отдельные лица. Индивидуальная политика насильственных исчезновений прослеживалась во всех действиях русских военных. В Харьковской области они собирали списки людей, которые могут проявлять особую приверженность украинской власти, среди которых государственные служащие, члены провластных политических партий, а также лица, которые могли организовывать публичные кампании против российской власти — журналисты, общественные деятели и волонтеры.

Также имели место случаи насильственного вывоза писателей, религиозных деятелей иных религиозных течений, отличных от Московской православной церкви, спортсменов, известных личностей, то есть всех, кто мог повлиять своим мнением на массы.

Некоторым пропавшим перед совершением преступления предлагали сотрудничество, к которому поощряли как материально, так и путем угроз. Привычными целями выступали бывшие военные, бывшие работники правоохранительных органов, бывшие судьи и т.д. Характерным для приграничной области стало совершение насильственных исчезновений в отношении бывших пограничников.

На временно оккупированных территориях Харьковской области широко проводилась и всячески поощрялась политика доносов на соседей, родственников, бывших коллег. Широко известны случаи доносов на самых близких, что создавало атмосферу террора и взаимного недоверия среди местного населения. Такая тактика позволяла уйти от массового сопротивления и объединения населения в партизанские отряды.

Жертвами насильственных исчезновений на временно оккупированных территориях становились также родственники, в частности, родители и дети действующих украинских военных.

Нами была установлена точная причинная связь между исчезновением и родом занятий в отношении 14 государственных служащих, 9 бывших военных, 1 журналиста и 18 волонтеров.

С другой стороны, во многих случаях очевидную причинную связь между профессией лица или его родственников и его исчезновением, установить не удалось. Мы пришли к выводу, что часть таких преступлений совершалась с целью террора местного населения, чтобы ни один человек не был уверен в завтрашнем дне.

Среди исчезновений был зафиксирован 101 случай коллективных исчезновений (совершенных в отношении 256 человек). В большинстве случаев исчезало вместе два-три человека, связанных между собой: семьи, друзья, коллеги, спутники, которые перемещались с места на место одним и тем же транспортным средством. Наибольшее зафиксированное количество одновременно пропавших — восемь.

Основаниями для насильственного ареста и исчезновения лица в целом были обвинения в сотрудничестве с органами власти Украины, передаче информации, корректировке огня, фотографировании военной техники или военного состава, отказ сотрудничать с оккупационными властями и т.д.

Сценарии совершения насильственных исчезновений были однообразными и сводились к основным двум.

Первый из них включал прицельный визит российских военных или связанных лиц в дом потерпевшего. В доме проводился обыск, во время которого было найдено нечто, что, по мнению военных, могло компрометировать. Среди таких вещей назывались шевроны украинской военной формы, фотографии в военной форме, любые предметы одежды цвета милитари, оружие (в том числе охотничье), флаг или герб Украины. Проводился также личный обыск, во время которого предлагалось раздеться на предмет поиска татуировок на теле. Обзор мобильных телефонов включал проверку мессенджеров, пересланных через них медиа, контактов. По такому сценарию произошло исчезновение не менее 71 человека (в 70 случаях).

Второй сценарий включал исчезновение человека на улице или на блокпосте. При проверке документов и вещей у проезжающих, российские военные нередко арестовывали потерпевших, которые в дальнейшем подвергались насильственным исчезновениям. Таким образом исчезло по меньшей мере 60 человек (в 51 случае).

В 133 случаях (совершенных в отношении 145 потерпевших) имело место применение физической силы при задержании. Такое задержание (арест) предшествовало насильственному исчезновению и включало физическое насилие, спровоцированное или (чаще) не спровоцированное действиями потерпевшего. Такое насилие включало избиение, использование стрелкового оружия и т.д.

Из-за ограниченности источников мы смогли установить вероятную причастность российских военных к совершенному преступлению в 140 случаях (по 152 потерпевшим). Еще в 9 случаях была установлена причастность связанных с российскими военными лиц, таких как военные, мобилизованные квазигосударственными образованиями “ЛНР” и “ДНР”.

Таким образом, на основании этих данных, мы можем утверждать о широкомасштабности и систематичности вероятного совершения насильственных исчезновений в Харьковской области.